Убийство на Казантипе - Марк Агатов

– Похоже, до тебя не доходят простые истины. У нас очень опасная работа, а ты своим присутствием толкнула мальчишку на безумный поступок. Он остался один на один с вооруженным больным не потому, что Свистунов нуждался в срочной госпитализации, а потому, что Гарик в твоих глазах хотел оставаться героем, а не трусом, который испугался вооруженного бритвой больного. На бритву он пошел из-за тебя, хотя прекрасно понимал, чем это может закончиться для него. Он же в твоих глазах не простой санитар, он герой! Я вот смотрю на тебя и не могу понять, почему при твоем появлении солидные мужчины превращаются в идиотов. Почтенные отцы семейств, опытнейшие хирурги, пошли у тебя на поводу и чуть не погибли. Завтра будешь охмурять помощника прокурора, их заинтересовало побоище в хирургии.

Вторая ночь в крепости

Говоров подъехал к дому-крепости в половине одиннадцатого. Казимир, услышав звук мотора, выскочил во двор.

– Ну, и где вы пропадали столько времени? – спросил он, подозрительно осматривая Ядвигу.

– Машина на трассе сломалась, – соврала Ядвига. – А ты чего выскочил во двор. Бессонница мучает или изжога?

– Ты у меня самая большая изжога! – неожиданно заорал Казимир. – И этого толерантности учишь и европейским ценностям?! По глазам вижу, преподала уже первый урок! И как ученик, способный или ни разу не грамотный дикарь!?

– Ты меня уже достал своей беспричинной ревностью! – войдя в дом, громко хлопнула входной дверью Ядвига. – Кто тебе дал право меня позорить на глазах охраны и водителя? Что они о нас подумают!? Мы приехали просвещать дикарей, а ты сам ведешь себя, как неграмотный абориген. А еще профессор! Все, я обиделась, и с тобой сегодня разговаривать не буду. Скажи только, ужин сделал?

– В морозилке пельмени, сам лепил!

– Спасибо, пельмени на ночь я не кушаю. У меня фигура.

Ядвига прошла на кухню, сделала себе фруктовый коктейль, добавила туда специальный порошок для «женской страсти» и выпила все это строго по инструкции, в три приема. После чего приняла душ и вылетела из ванной злобной фурией, в боевой раскраске и с горящими глазами. Подскочив к мужу, Ядвига, ни слова не говоря, сорвала с него одежду и швырнула Казимира на кровать, как мешок с песком.

– Вот сейчас мы и проверим, кто кому изменил! Я с Говоровым или ты с его женой, поварихой!

Не ожидавший нападения профессор пытался защитить свое мужское достоинство руками, но был тут же громкой пощёчиной отброшен на спину.

О том, что было дальше, Казимир потом с ужасом вспоминал целый год. Такого неутомимого бешенства и злобы он никогда не видел ни у одной из женщин, в том числе и у Ядвиги.

Через два часа Казимир взмолился о пощаде, но Ядвига продолжала «любить» своего мужа. А чтобы он не засыпал и не терял форму, периодически наотмашь со всей силы била его по щекам.

В четыре утра профессор поклялся всем, что у него есть, в том, что он больше никогда не будет обвинять свою любимую жену в супружеской измене. Он даже предложил составить письменный меморандум на эту тему, но Ядвига ограничилась устной клятвой, несколько снизив накал страстей. В пять утра она успокоилась, и, как ни в чем не бывало, заснула у него на груди с мыслю о том, что в следующий раз будет строго выполнять инструкцию по применению специальной биологически активной добавки «Любовь ведьмы».

В девять утра Ядвига проснулась бодрой и помолодевшей. Она приняла душ, позавтракала и уехала в Казантип заключать договор о создание благотворительного фонда.

Говоров в машине забросал помолодевшую Ядвигу комплиментами и предложил продолжить уроки толерантности прямо с утра. А чтобы им никто не помешал, он долго петлял по проселочным дорогам, пока не нашел скрытую от посторонних глаз поляну. Там они простояли до обеда.

В отличие от супруги, избитый и истерзанный Казимир провалялся в кровати до обеда, после чего долго и с ужасом смотрел на свою опухшую физиономию.

– Первый раз ошибся, – чуть слышно бормотал профессор. – Нет, если б она с кем-то переспала, то на вторую серию у нее просто не хватило бы сил. Хорошо хоть меня до смерти не «залюбила», а то бы так и помер на чужбине на съемной кровати.

Ночная любовь

Домой Алису привезли в два часа ночи. Муж не спал. Он нервно курил на кухне.

– Почему так поздно?

– Я же тебе звонила, у нас ЧП. Санитара в больницу отвезли.

– Может, ты откажешься от этой работы?

– Мы уже эту тему с тобой обсуждали сто пятьдесят раз. Другой работы для меня в этом городе нет. Мне нужно сейчас осмотреть всех социально опасных больных, а потом все станет на свои места. Я буду сидеть в кабинете с медсестрой, выписывать лекарства и осматривать больных. Все. Не будет ни ночных вызовов, ни выездов на дом к убийцам.

– Почему ты меня игнорируешь как мужчину?

– Володя, не доставай меня. Я устала. У меня голова болит. Сегодня был сумасшедший день.

– Докажи, что ты меня любишь, – он схватил за плечи жену и попытался поцеловать ее.

– Не сегодня. Я устала. Уже поздно, – оттолкнула от себя мужа Алиса.

– Я хочу, чтобы у нас все было, как прежде.

Владимир еще раз попытался обнять жену, но она оттолкнула его.

– Ложись. Я скоро приду. Мне нужно умыться.

А потом в постели она лежала, закрыв глаза, и представляла на месте мужа Гарика. Она целовала и ласкала его страстно и нежно. Муж остался доволен.

«Может, Лариса права? – подумала Алиса после того, как Владимир отвернулся к стене и заснул. – Ничего хорошего эта любовь мне не даст. Красивый мальчик, сильный, смешной, кучерявый. В него можно влюбиться, но жить с ним она не сможет. Одни разговоры о том, что она бросила мужа, кандидата наук, ради восемнадцатилетнего санитара, ее добьют. А потом, влюбленность пройдет, и она останется вдвоем с мужем, который младше ее на шесть лет. И Володя не перенесет развод. Он еще может смириться, если она выйдет замуж за солидного мужчину, но восемнадцатилетний санитар из психбольницы – это страшный удар по самолюбию. Лариса специально послала ее на ночь глядя к страдающему бредом ревности убийце. Лариса хитрая баба, она сама положила глаз на Гарика, но она его не получит. Он будет мой, но спать я с ним не стану. Я буду изменять мужу ночами, находясь в его объятиях. Он хочет, чтоб я его любила, как прежде. Он получит эту любовь, только отдаваться я буду не ему, а этому мальчишке. Мне же хорошо было сегодня. Почему бы не повторить сегодняшнюю ночь и в другой раз».

В восемь утра Володя принес кофе и бутерброды в постель. Это был устоявшийся ритуал, после ночи любви Володя приносил Алисе «завтрак в постель».

– Такой, как вчера, я еще тебя не видел. Ты была восхитительна. Я боялся, что ты от меня сбежишь.

– Теперь не боишься?

– Ты же меня любишь. Я видел! Извини, что я тебя ревновал. Теперь у нас все будет хорошо. Это ж надо, приревновал тебя к какому-то санитару! Смешно. Прости! Я больше не буду.

– Вот и ладненько. И не надо меня больше встречать у ворот больницы. Если хочешь сделать приятное, приготовь ужин, убери в квартире. А на выходные забери сына у бабушки, а то он скоро нас забудет.

Книга о гипнозе

Гарик в больнице чувствовал себя героем. Он несколько раз пересказал соседям по палате историю о том, как голыми руками вырвал из рук шизофреника опасную бритву. Молоденькие медсестры, делая перевязки, называли его «наш герой» и откровенно заигрывали, а злобный Фридман прямо в палате принял у него зачет по «острому животу». Приходила к нему на свидание и Лариса Ивановна. Она взяла его правую руку и долго смотрела в глаза, а потом сказала: «Женщины любят манипулировать такими, как ты. Дели на десять, что они говорят, и не теряй голову от любви».

Гарик не удержался и спросил, чем занимается теперь Алиса Викторовна. Ездит ли она к социально опасным больным?

– Мы решили на время закрыть эту тему. Алиса Викторовна сидит на приеме и после кровавой ночи всей душой полюбила своего мужа-инженера. Так что подвиг твой она не оценила. Но ты не расстраивайся. Женщины не отличаются постоянством. Смотри, какие красавицы медсестрички вокруг тебя вьются. Ты для них настоящий герой. Такой момент упускать нельзя.

А на следующем свидание Лариса передала ему толстенную книгу о гипнозе.

– Почитай, тут много интересного, и если ты не хочешь, чтобы тобой манипулировали женщины, научись управлять людьми.

Один раз приходила к нему и Алиса. Она принесла апельсины и была страшно скованной. Гарик надеялся, что она его поцелует, но женщина была официально неприступной.

– Алиса, что случилось? – спросил Гарик, когда из палаты вышли больные.

– Ничего не случилось. Просто я совершила ошибку, которая могла привести к трагедии.

– Говорят, что ты вернулась к своему мужу?